Странно, я не привыкла сбегать от проблем, но именно сейчас я это и делала. Неслась как угорелая по улице, в другой конец города, чтобы он меня не нашел. Он же наверняка будет меня искать, искать, чтобы возненавидеть, за то что его бросила. Прости, я правда не знаю, почему мне так больно, почему я убегаю, почему боюсь сближаться с людьми. Прости, прости, прости... я не могу за молить свои грехи, и знаю, что замаливание не поможет ни тебе, ни мне, но я продолжаю извинятся в пустоту, пробегая мимо сонных удивленных людей, вдыхая прохладный воздух, и вытирая слезы, который струятся по моему лицу.
Бежать, бежать, бежать, словно меня загоняют в угол...точнее, угол в который я сама себя загнала. Мое вечное желание помочь, никак не вяжется с моими поступками после. Такое впечатление словно, не ты, а я нуждалась в тебе, и сейчас я совершаю поступок который ранит не только меня.
Я снова бегу, не оглядываясь назад, боюсь увидеть твои глаза, твое печальное лицо, твою скорбь, твою боль, и все это подгоняет меня еще сильнее.
Спустя некоторое время в прибегаю в порт. Шум воды моря меня всегда успокаивает и я верю, что тут я найду покой, хотя бы на время, чтобы подумать, что мне делать дальше и куда идти. Я сажусь на пирсе и смотрю далеко в море, словно желая спросить совет у этих просторов. Мне кажется что я могу летать, когда смотрю в эту даль. Глупо, но я не знаю почему.
читать дальшеЗдесь, морской воздух смешивается с запахом земли. Здесь меня не найти. Тут я становлюсь чем-то незаметным, словно желаю растворится. Я не помню, как нашла это место в прошлом, но оно словно придает сил, и вот я уже перестаю плакать, и сердце стучит спокойнее.
Не стоило мне связываться с тобой, с самого начала, не стоило идти за тобой, не стоило говорить о тебе, не стоило требовать от тебя делится частичкой себя. Я эгоистично требовала, требовала, и ничего не дала. Совсем ничего. Прости, прости, мы больше не пересечемся, потому что я не смогу тебе что-то дать.
Мне страшно, страшно от того что ты можешь меня найти, страшно от того, что мы можем и не встретится, я не знаю, чего боюсь больше, и чего желаю всей душой.
Не помню сколько просидела здесь, но со временем, я перестала себя терзать. У меня больше не было сил просить прощения, я больше не могла сказать ни слова, я больше не могла плакать, мне хотелось просто проснутся, и поверить что все это было сном.
Так или иначе, голод все равно пришел за мной, поэтому пришлось идти на работу, да и время было подходящим. Я молча зашла в бар, и села напротив хозяйки, которая меня знала давненько.
"Тебя не было два дня, - заметила она очевидную вещь. - Ты должна бы выглядеть получше, чем выглядишь"
" Ну уж, что имею. Чувствую я себя так же как и выгляжу", - роняю я голову на барную стойку.
Она протягивает мне стакан молока. Я долго его разглядываю, а потом залпом выпиваю.
"Снова кошмары мучили?" - интересуется она.
"Если бы просто кошмары...скорее кошмары наяву", - вздыхаю я.
"Надеюсь, ничего серьезного, что могло бы навредить тебе", - она внимательно полирует стакан, но я знаю. что она действительно беспокоится.
" Сама не знаю", - я поднимаюсь со стула, и направляюсь к доске объявлений, и выбираю самую высокооплачиваемое предложение работы.
"Может кого с собой возьмешь?" - интересуется хозяйка, но я отрицательно качаю головой. Сейчас лучше пойти и заняться работой, чем еще возится с напарником.
Я работаю "чистильщиком" и все что мне надо, только задержать преступника, и сдать его полиции. Это редко занимает много времени, как и в этот раз. Признаю, в этот раз я оплошала, поэтому сейчас валяюсь на крыше здания, где поймали преступника, и пытаюсь прийти в себя, чтобы хоть как-то дойти домой и вынуть пулю, которая угодила в ногу.
После очередной попытки встать, и хотя бы дойти до лестницы, я падаю на спину и обреченно смотрю на небо. "Красиво", - шепчу я.
У меня есть два правила:
1) не сближаться с людьми
2) никто меня не спасет, кроме меня самой.
Первое я нарушила два дня назад, и нарушала опять же эти два дня, а второе, я только что чуть не нарушила, чуть не потеряв сознание.
Что ж, силой воли подымаю себя с земли и плетусь к лестнице. Нет, который раз убеждаюсь, что лестницы это зло. Это была самая ужасная, ухабистая и смертоносная лестница в моей жизни, но я прошла ее, и вырвалась на волю.
Что ж, теперь я стою последи улицы, с штаниной мокрой от собственной крови и пытаюсь понять - Что же дальше? Сейчас добрая средина ночи, на улице ни души, а дома у меня теперь нет. В лучшем случае, мне следует вернутся на работу, но стыдно. Прийти, как раненый пес на лечение, а потом еще и сказать что крова нет, и рассказать, что отказалась от помощи полиции, которая забирала преступника. Нет, тут точно меня засмеют коллеги.
Не веселая перспектива, поэтому я прислонившись к стене дома, стою в каком-то закоулке и размышляю чуть ли не над сенсом жизни. Однако...
Кажется, второе правило тут просто не уместно, точнее, если следовать ему, то надо взять жопу в руки и тащиться на работу, но тело отбросив все правила и законы, кроме гравитации, понесло мою жопу на встречу земле. Ладно, земля не худший вариант.
Поражаюсь своей изобретательности - смотрю на стенку соседнего дома. Интересно, я жду что меня кто-то пожалеет и спасет? Ночью? Ха, я оптимистка, при этом наивная оптимистка.. А бывают ли наивные оптимисты? И почему я думаю сейчас о всякой фигне? И это называется "жизнь перед глазами"? Если я еще не вижу "жизнь", значит не умираю, а это хорошо. Значит так, повторим - я сижу у дома, в каком-то занюханом районе, с деньгами за работу в кармане и думаю идти мне в больницу или на работу? Наверное надо идти в больницу. Далековато...да как-то я тут устала, пока думала... Совсем плохо. И вот снова вижу его лицо. О, вот и "жизнь" пришла? Не...это было недалекое прошлое, поэтому это логично..наверное. Интересно, если я умру, он будет плакать? Черт, глупый вопрос, думаю. после того что я с ним сотворила, он должен гулять на радостях. Ну уж нет, не будет вам всем такого счастья, я вот сейчас поднимусь и пойду в больницу, обломитесь. Вот только тело не слушается совсем. Вредное оно у меня. Совсем от рук отбилось. Смерть у всех как смерть, а у меня какая-то собачья. Эх..
Снова смотрю на стену дома. Ну что, милый, что ты мне скажешь. Дом молчит, и таращит на меня свои кирпичи. Нефиг таращится, тут человек умирает. Ах да, вот кажется я сейчас нарушаю второе правило. Но уже как-то все-равно. Что толку от правил, если я не могу ничего сделать. Снова смотрю на небо. Сегодня оно и правда красивое. Он тоже был безумно красивый, когда улыбался...а я заставила его плакать. Вот меня наверное и не простили за это. Всем воздается по заслугам. Эгоизм за жизнь, что ж, думаю это справедливо.
Почему то захотелось увидеть его на по следок, и попросить прощения. Не хочу чтобы он меня прощал, но хочу, чтобы он знал, что я сама себя за это не прощу.
Вдруг перед моими глазами появляется его лицо. Наверное мне это просто кажется, в бреду, и скоро это виденье уйдет. Виденье что-то мне говорит, на его лице беспокойство. Как после всего что я ему сделала, он может делать такое выражение лица. Ну уж нет, я не хочу что бы ты меня прощал, фигушки. Боюсь я даже говорить не могу, не могу попросить уйти и оставить меня. Видение притягивает меня к себе и шепчет, что-то, быстро, бесстрашно и уверено.
Теперь я нарушила и второе правило, после него следует только смерть. Видение мягкое и теплое, оно беспокоится обо мне, оно пытается что-то сделать с моей раной, оно пытается спасти меня. Слишком уж он добрый, такой добрый, а я его так обидела.
"Прости", - шепчу я, видению в шею, прежде чем потерять сознание.
Мне ничего не снится. Совсем ничего. Только голова гудит. Сильно гудит. Странно, если головная боль есть и на том свете, то это плохо. Это очень плохо. Кстати, а где были видения моей жизни? Кто их спер? почему мне не показали? Совсем оборзели...ну ладно, спасибо хоть на том, что прислали его видение, чтобы я могла извинится.
Черт, как болит голова. О, я слышу голоса! Видать тут не одна я.
Неспешно открываю глаза, которые режет солнечный свет. Ну не, это просто аппогей, голова болит, солнце светит, и еще кто-то говорит.
Пытаюсь пошевелится, и понимаю, что болит явно не только голова, а все мое несчастное тело. Определенно понимаю, что рана на ноге никуда не делась и волшебно не исцелилась. Меня надули. Скорее всего я все еще жива, потому что если что-то болит, значит ты еще жив.
Так, я жива, вроде цела, относительно, кто ж меня спас...так..дом...он наверняка кого-то вызвал, после того как долго смотрел на меня кирпичами...нет, это слишком бредово, но смешно...так, потом было видение...его видение..точно, я извинялась, вроде.
"ААААААААААА!!!!!!!!!!" - я подскакиваю на кровати и тут же падаю назад на подушку, ощущая боль по всему телу.
Наверное свежим мыслям надо радоваться чуточку сдержаннее.
" Что? Где?? ЧТо болит?" - надо мной нависает его заспанное, но обеспокоеное лицо.
"Все..." - выпаливаю я, от неожиданности, и удивленно таращусь на него.
Тогда выходит, то было не видение....
Я все еще не верю, поэтому щипаю его за щеку, он морщится от боли, и щипает меня в ответ, я тоже морщусь от боли.
Сколько бы я от него не убегала, он всегда найдет меня, точнее, нас все-равно сведет судьба. Наверное...не знаю. Мне все еще страшно доверится ему. Не думаю, что кто-то захочет дружить с человеком, который никому не доверяет. это просто нечестно будет.
Я не знаю что мне делать, я не знаю как на него смотреть, я не знаю, что ему сказать, что сказать ему на его доброту, что я могу сказать этим теплым золотистым глазам, смотрящим на меня с такой заботой. Кажется он даже немного улыбается.
Чему он рад? ТОму что человек который его ранил жив? Чему?? Не смотри так на меня, мне хочется скрыться и одновременно просто обнять тебя.
Кажется скрыться не выйдет...
Я чуть приподнимаюсь, и обнимаю его за шею и утыкаюсь ему в плече. Он некоторое время колеблется и обнимает меня в ответ.
Он слишком заботлив, он слишком нежный, он слишком теплый, а для меня, не знавшей человеческого тепла несколько лет, это словно полет.
"Прости", - шепчу я, и чувствую как он вздрагивает. "Прости", - снова повторяю я, и чувствую как по моим щекам текут слезы. "Прости, прости, прости, прости...", - снова и снова повторяю я, а он нежно гладит меня по моим спутавшимся ото сна золотистым волосам, с каждым моим "прости" обнимая все крепче и крепче, я и понимаю, что он давно меня уже простил, и что теперь я вымаливаю прощение у самой себя.
Через некоторое время мне становится полегче, и он, вытерев мои слезы, снова укладывает меня в кровать и садится рядом, продолжая держать меня за руку.
Мы молчим, глядя друг на друга.
- Трейн, - вдруг произносит он.
- Рэйко, - автоматически отвечаю я, и понимаю, что теперь наши судьбы связаны. Черт, он слишком коварен, теперь мне от него не сбежать.
- Теперь мы не незнакомцы, - он улыбается.
- Похоже на то, - улыбаюсь я в ответ.
- могла бы и сказать что ты "чистильщик".
- С чего бы мне незнакомцу это говорить?
- Потому что у нас было бы что-то общее, работа например, или ты планировала на самом деле, от меня сбежать? - он внимательно смотрит на мою реакцию.
- Именно, но кажется, мне от тебя не скрыться, - усмехаюсь я, - да я уже и не против, побыть здесь немного.
Он становится серьезным и крепко сжимает мою руку.
- Ни за что не брошу и не предам, - говорит он так, словно присягает мне на верность. - Поэтому...
он замолкает. Что ж, кажется, кто-то добрый рассказал ему мою тайну. И что я могу теперь с этим поделать? Разве я могу ему отказать, разве могу, что-то возразить или дополнить? Вряд ли.
- Поэтому можно мне остаться с тобой? - спрашивает он меня.
Какой же он дурак, раз хочет остаться с такой как я.
- Нет, - отвечаю я и вижу на лице разочарование. - Это ты мне позволь остаться с тобой, - улыбаюсь я, смотря на то как его лицо начинает сиять. Такой простой, такой забавный.
- Никуда не отпущу и никуда больше не дам уйти, я монополист, - трется он щекой об мою руку, стоя на коленях у моей кровати.
- Куда уж мне, разве сбежишь от такого как ты, - кажется я чувствую себя абсолютно счастливой.
Я не знаю, что там будет в будущем, далеком или близком, но кажется мне пора идти дальше, поэтому сейчас я поверю ему на слово.
Кажется меня приручили.